Глава 10. Лох атакует.

А из нашего окна
Площадь Красная видна.
А из вашего окошка
Только улица немножко.

Сергей Михалков, «А что у вас?»


Укрытый от собственного лоховства слепым пятном лох чувствует себя более-менее комфортно. Беда в том, что эта пелена невидимости постепенно подтачивается подспудно гложущими лоха предательскими сомнениями. Лоховство-то никуда не девается. Ещё больше слепое пятно истончается от регулярных столкновений с фактами окружающей реальности. Поэтому от лоха всё время требуется прикладывать усилия по реставрации пятна. Генерирующие туман мощности должны работать непрерывно. В этом отношении лох подобен человеку в дырявой лодке, который вынужден постоянно вычерпывать из неё воду, чтобы не утонуть.

Это значит, лоху нужно постоянно подкармливать своё сознание выгодными результатами сравнения себя с другими людьми. Чтобы были такие результаты, нужно проводить акты сравнения, а для этого нужны соответствующие поводы. И лох такие поводы прилежно создаёт. Если где-то в чём-то лох превосходит людей рядом или ему кажется, что превосходит, он это превосходство начинает активно демонстрировать, специально привлекать к нему внимание. Имеет место обыкновенное хвастовство, выпендрёж и самоутверждение за счёт других.

Почему лоху нужно выносить этот процесс наружу, делать его видимым для окружающих, а порой навязчиво видимым? Почему недостаточно проводить свои сравнения внутри себя, ничем их не выдавая? На то есть веские причины. Во-первых, так можно результат одного и того же выгодного сравнения зачесть себе несколько раз. Про себя лох такое сравнение с другим человеком провёл бы единожды, а с наружным подходом плюсик себе в актив можно заносить каждый раз, когда перед тем же человеком удалось удачно понтануться тем же самым превосходством. Во-вторых, мнению лоха желательно опираться на что-то ещё, помимо его собственных выводов. Желательно на что-то внешнее. Так выходит убедительнее для самого лоха. И лучшая такая опора – мнение других людей. Когда лоху кажется, что ему удалось убедить в своём превосходстве окружающих, что они с этим превосходством согласны и такую точку зрения приняли, он крепче убеждается сам. И чем больше таких людей – тем лучше; тем сильнее убеждается. В-третьих, тут опять работает лошиная перевёрнутая логика. Крутые люди превосходят окружающих лохов и окружающие лохи таковое превосходство видят. Из чего по лоховской логике следует, что если окружающие лохи видят твоё превосходство, то ты крутой. А чтобы они означенное превосходство увидели более надёжно, его следует специально демонстрировать. Это приводит к тому, что лохи выпендриваются и рисуются, а нередко и вовсе банально про себя врут, надеясь произвести на окружающих лохов впечатление. Отсюда же проистекает так называемый синдром вахтёра, когда лошок на смехотворной должности начинает максимально злоупотреблять своими микроскопическими полномочиями, всячески важничая и самоутверждаясь за счёт тех людей, которые в силу ситуации и правил распорядка в организации оказываются как-то от него зависимы.

Если лох в чём-то подкован лучше окружающих, он будет всем регулярно напоминать о таковом своём знании, намекая на своё превосходство. Будет обращаться к данной теме к месту и не к месту. В некоторых случаях это осуществляется грубо и неприкрыто, но предпочтительнее это делать как бы невзначай. Чтобы окружающие не заподозрили намеренности. Ну, само же получилось. Никто за ваш счёт не самоутверждается. Обычная тема в обычном разговоре. А то, что вы в ней не сечёте – так кто же виноват, что вы такие лохи?!

Скажем, живёт некий лох, который хорошо знает английский язык, но это ему в жизни ничего не даёт, никак его из окружающих не выделяет. Разумеется, лоху в этом видится несправедливость, которая заедает его самолюбие. А раз несправедливая жизнь его не выделяет – значит, надо выделиться самому. Такой лох в самом обычном разговоре по совершенно посторонней теме может посреди предложения картинно запнуться, наморщить лоб и посетовать: «Ай… слово нужное не могу подобрать… Не знаю, как это лучше сформулировать… Вот по-английски бы сказал легко! В английском есть такое слово…» – и дальше кратенькая лекция про английский язык и его отличие от русского, в которой не было никакой надобности. Смысл действия – понтануться и ничего более. Когда поют песни под караоке на корпоративах, такой лох предпочитает себе ставить англоязычные. Смысл всё тот же – покрасоваться: узрейте моё знание и преклонитесь перед моим величием. Впрочем, за лоханками такое поведение замечено чаще.

Аналогичным же образом какой-нибудь лох, который неплохо знает характеристики разных моделей автомобилей, будет лезть продемонстрировать свою осведомлённость – а то вдруг кто-то пока в достаточной мере не проникся. Выслушав в кругу коллег историю, которая недавно приключилась с одним из них, такой лох ввернёт: «А я вот сейчас подумал: жаль, что ты ехал не на таком-то автомобиле. У него там такая фичка есть…». И вот каждый-то подобный лох норовит свести разговор на свою любимую тему, в которой может блеснуть. Темы могут быть самые разные: от прополки грядок до истории древнего мира, от правильного поведения с гайцами до поэзии серебряного века. Иногда своей навязчивостью описанные лошиные выкрутасы напоминают бородатый анекдот про студента, который сдавал экзамен по зоологии, а выучить к нему успел только строение блох. А профессор его спросил:

– Что Вы можете мне рассказать про собак, молодой человек?
– Собаки – это млекопитающие… – начал студент неуверенно. – Покрытые шерстью. В шерсти у них обычно водятся блохи. А вот блохи… – и далее всё про блох, про них он знал хорошо.

Профессор послушал-послушал и говорит:

– Хорошо, расскажите про рыб.
– Рыбы… Обитают в водоёмах – солёных и пресноводных. Чаще всего покрыты чешуёй, шерсти у них нет. Будь у них шерсть, в ней водились бы блохи. А вот блохи…

Однако для таких фокусов нужно хоть что-то уметь или знать лучше других. У большинства же лохов нет и этого. В таком случае можно просто умничать по ситуации, демонстрируя подходящие к разговору разрозненные кусочки спонтанно нажитой эрудиции. Можно изображать мудрость и знание жизни, щеголяя где-то услышанными или прочитанными афоризмами и цитатами. Подобным же образом изображается остроумие, только цитаты нужно использовать другие – из комедийных фильмов и развлекательных передач типа «Камеди-Клаба». В конце концов, можно просто принять высокомерный и загадочный вид – пусть это вводит других в заблуждение. Может быть, кого-нибудь и введёт. Пусть они думают, что ты, наверное, крутой, раз держишь себя так уверенно и независимо. Ещё довольно популярный вариант – строить из себя обладателя какого-то утончённого вкуса и особого чувства стиля. Показывать всему миру свою оригинальную индивидуальность.

В фильме «Криминальное чтиво» Квентина Тарантино мистер Волк говорит эпизодической лоханке фразу: «То, что ты показываешь характер, ещё не значит, что он у тебя есть». Очень хорошая фраза. Что-то подобное мистер Волк вполне мог бы сказать про лохов вообще. Они этим нередко грешат – стараются показать всем вокруг то, чем в действительности не обладают. Изобразить из себя то, чем не являются.

Это вполне касается помянутой выше оригинальной индивидуальности. Демонстрировать её на весь мир лохи особенно склонны по юности и ранней молодости. Вляпывают себе на разные видные места эксклюзивные татуировки, протыкаются замысловатыми пирсингами. Чтобы всем показать оригинальность своей натуры и уникальное чувство стиля. Чтобы сразу было видно, что носитель или носительница данных художеств есть неповторимая индивидуальность, а не какое-то быдло. При этом сами лохи нередко поясняют, что это они так самовыражаются. Надо сказать, что в самовыражении как таковом ничего плохого нет. Это когда есть что самовыражать. Когда же выразить нечего, а желание выразить велико, то и выходит, что выражают только внутреннюю пустоту и убожество – то есть наносят на себя добровольное клеймо о собственном лоховстве. Но где лохам догадаться до таких материй! Наоборот, им тут мерещится возможность себя из лохов выписать. Лишь бы это лоховское клеймо – одно из многих миллионов – имело претензию на оригинальность.

Почему для лохов так важна оригинальность? Потому что оригинальность – значит, не как все. Не как люди в толпе. А толпу, как известно, составляют лохи. Стало быть, оригинальность – признак не лоха. Вот лохи и стараются её изобразить. Выделиться из серой массы. Стремление выглядеть не как все, выделяться – чисто лоховское. Крутые люди к этому не стремятся. У них нет такой надобности – они и так выделяются. Тем, что они крутые. У них оригинальность настоящая, а у лохов – деланая, убогая. Кит ФлинтВпрочем, для достижения своих целей и крутые люди могут иногда сделать что-то экстраординарное, что их выделит резко, привлечёт к ним ажиотажное внимание и эпатирует лохов. Хороший пример последнего – группа «Kiss» или Кит Флинт из группы «Prodigy».

Чтобы продемонстрировать окружающим свой утончённый художественный вкус, лохи и лоханки могут изображать деланую экзальтацию по поводу разных музыкальных и литературных произведений, а равно фильмов – известных и не очень. Вот, дескать, посмотрите – у меня свой особенный вкус, обострённое чувство прекрасного и тонкое восприятие философских и околофилософских идеек, да и вообще жизни. У такого поведения есть и ещё подоплёка. Почитание выдающегося человека даёт ощущение причастности к его величию. Когда лох расхваливает продукты творчества крутых людей, поклонником которых является, его сознание приятно ласкает подспудная идея, что раз он лучше остальных понимает гениальность автора и его произведений, то сам он к означенной гениальности гораздо ближе. Таковую свою причастность, конечно же, нужно демонстрировать окружающим. Чтоб они знали. Я, дескать, круче всяких лошков, кому недоступно понимание. Ради чего вся комедия, в общем, и ломается. И когда окружающие с таким лохом не спорят, ему кажется, что они с ним согласны. Лох доволен, потому что этого ему и было надо – покрасоваться и самоутвердиться.

Довольно популярен у лохов прямо противоположный способ самоутверждения: что-то признанное оплевать. Как вариант, выказать пренебрежение: дескать, ничего особенного – совершенно заурядная вещица; не понимаю, почему с неё все так тащатся? Такой критик самоутверждается за счёт выдающихся произведений и выдающихся авторов, а также за счёт их почитателей, списывая последних в легко внушаемых дурачков, то бишь лохов. Тут ещё работает такой момент. Интуиция подсказывает, что строго критиковать качество результата чьей-то деятельности имеет моральное право человек, который в затронутой области разбирается, а ещё лучше – добился в ней каких-то успехов. Потому что практическую ценность обыкновенно представляют критические замечания, исходящие только от таких людей. Суждения же дилетантов чаще всего оказываются бесполезной глупостью. Вспомним знаменитое пушкинское «Суди, дружок, не свыше сапога!». Именно по названным понятным причинам в жюри кинофестивалей и литературных конкурсов выбираются люди заслуженные – которые свою компетентность убедительно доказали своей же предыдущей деятельностью в означенных сферах. Критическому взгляду таких судей можно доверить отбор победителей из числа претендентов, не опасаясь, что члены жюри будут пороть очевидные нелепости, как сапожник из пушкинского стихотворения. При таком подходе высказывать критическое мнение допускаются только те, кто разбираются в вопросе, кто имеет право. Это разумно. Если теперь к этому применить лоховскую логику, то получится, что если критикуешь – значит, имеешь право. Значит, разбираешься. А коль знаток – нужно же это показывать окружающим. Вот лох и показывает – критикует.

Схожим образом можно самоутверждаться, скверно отзываясь не только о музыке, фильмах, картинах, литературе, но и великих людях прошлого. Екатерина Вторая трахалась с конём – вот извращенка. Достоевский был одержимый игроман, который не знал удержу – вот же баклан. Наполеон был дурак, потому что полез в Россию. А раз дурак – значит, лох. Ленин – политическая проститутка на зарплате у Германии, а как самостоятельная фигура он был немощный лох. Сталин – лох, потому что несмотря на проведённую страшной ценой индустриализацию чуть было не проложил войну, от чего его спасли только обстоятельства и помощь США. Гитлер – галимый неудачник, потому что всё-таки проиграл войну, уже почти её выиграв. Практически вырвал поражение из пасти победы. Ну не лох, а?! Сами лохи очень крепки задним умом, потому ошибочность действий той или иной исторической фигуры лоху представляется очевидной. А очевидной ошибочности может не понимать только кто? Правильно – только дурак. Вот Наполеон и был такой дурак. Потому и проиграл войну, что дурак. Не был бы дурак – в Россию не полез бы. При этом вслух не произносится, но подразумевается, что раз Наполеон – дурак, то сам лох – умный. Он-то всё знает лучше и Наполеона, и Гитлера, и Сталина. Почему бы и не возомнить себя стратегом с расстояния прошедших с той поры лет. И вообще, «чужую беду руками разведу», как говорит русская поговорка. Вот только даже собственную жизнь лох толком наладить никак не может – и это при всём своём уме. Куда там добиться положения, хотя бы сравнимого с теми же Гитлером или Сталиным.

Тут следует особо обратить внимание, что исторических деятелей лох не очерняет, а именно что оплёвывает. Ладно бы он того же Гитлера или Сталина проклинал за тиранию и душегубство как одиозных личностей, преуспевших в злых деяниях. Но в том и дело, что он их рисует не гениями зла, а именно что ничтожными людишками, умственно ограниченными, с маленькими членами и огромными комплексами. Лох отказывает великим личностям в величии, и это симптоматично. Оплёвывая их, он таким образом пытается надуть видимость собственной величины. Ведь они были кто?! – далеко не последние люди. А он их высмеивает. Значит, имеет такое право. А значит что?! – значит, он выглядит круто. Важно, чтобы другие это увидели, потому такой номер нужно специально для них сыграть. Ещё лучше, если они с предложенными тезисами согласятся или хотя бы не будут спорить. Но с последним проблемы возникают не часто, потому что окружающим лохам с подобным согласиться бывает приятно – они же сами такие же.

Да, лохи часто не прочь попинать мёртвых львов, благо это безопасно. Впрочем, можно потявкать и на живых, если это не грозит неприятностями. Как та моська на слона: «Вот то-то мне и духу придаёт, что я, совсем без драки, могу попасть в большие забияки». Выглядит-то круто.

Для лоха это важно – состроить из себя видимость того, что, по его мнению, круто. Крутость крутых людей окружающие люди видят. Значит, крутые люди выглядят круто. На этом месте лоховская логика учит лоха, что крутой – это тот, кто круто смотрится. Вот лохи и изображают видимость крутости и успешности. Пусть другие лохи вокруг это видят, пусть утираются и завидуют. От этого у первых лохов укрепляется их защитное слепое пятно.

Скажем, усвоила парочка лохов – мальчик и девочка – из голливудских фильмов идею, что успешные отношения выглядят красиво и романтично. И вот они без конца картинно милуются. Особенно на людях. Ведь когда никто не видит, в этом большого смысла нет. Поэтому порывы спонтанной нежности у главных действующих лиц таких номеров и случаются в основном когда есть кому эти представления посмотреть. Пусть, дескать, видят и завидуют, как у нас всё круто. Именно таков базовый мотив, лежащий в основе описанного поведения. Он, впрочем, действующими лицами чаще всего не осознаётся.

По схожим причинам получили распространение девчачьи приветственные поцелуйчики в щёчку. Ведь так показывали в американских молодёжных сериалах, а это круто. Значит, надо тоже так делать, чтобы выглядеть круто. Чтоб окружающие видели и проникались. В общем, подражательство чему-то крутому – у лохов обычное дело. Лохам мерещится, что они таким образом приобщаются к крутости, а ещё они надеются, что на них самих подумают. Будто они сами крутые. Но со стороны выглядит смешно – точь-в-точь по русской поговорке «Как крестьянин – так и обезьянин». Как обезьяна не становится человеком от того, что пытается повторять его повадки – так же и лох остаётся лохом, сколько бы ни пытался мимикрировать под крутого. И как обезьяну никто не примет за человека, столь же глупо было бы воспринимать всерьёз ужимки лохов.

Нередко подражательство крутому у лохов доходит до совсем уж идиотизма. Например, лох может установить на свои «Жигули» деревянное антикрыло. Потому что он знает, что на крутых спортивных тачках бывают антикрылья. Значит, антикрыло – это круто. Значит, надо его поставить на свою колымагу – чтобы выглядело круто. Что уж говорить про дешёвые китайские шмотки, но с престижным логотипом на всё пузо. Лохи их на себя напяливают с той же целью – чтобы выглядеть круто. А выглядит по-идиотски.

Но описанные выше примеры – это, всё же, мелочь и пустяки. Всё же, лохам желательно иметь какие-то реальные достижения, которыми бы они выгодно отличались сравнительно с другими лохами и которые, по последней причине, можно было бы предъявлять миру. Что-то такое, что можно было бы считать достижениями хотя бы с натяжкой. На эту роль крайне удачно подходят обладание вещами и потребление материальных благ, которые лох считает престижными. А чем вам не достижения? Купил. Могу себе позволить. Вполне себе достижения. При этом удобно и просто – потому что не требует каких-то отдельных специальных усилий. Относительно быстро – по той же причине. Предельно понятно, что нужно делать – купить, потреблять. Надёжно – потому что действия гарантированно дают результат. И самое главное: этот результат сразу виден окружающим. При этом ассортимент вариантов крайне широк: автомобили, мобильные телефоны, фотоаппараты, одежда, напитки, турпоездки, походы в кабаки и рестораны – любой сектор материального потребления может быть использован, чтобы в нём обскакать окружающих и это продемонстрировать. Ещё лучше преуспеть сразу в нескольких секторах, что позволит самоутвердиться сильнее.

Так что нет ничего удивительного в том, что очень большое количество лохов питают обострённый интерес к материальному потреблению. Потребляй престижное, пусть другие видят, что ты не лох какой-нибудь. В общем, лох опять же пытается изобразить то, что для него круто. Фактически же его действия сводятся к тому, чтобы создать о себе видимость на ступеньку выше его настоящего социального уровня. Неважно, что на это уходят все деньги. Ведь понты дороже денег. Эта известная поговорка – она про лохов и никого иного.

В рамках описанного стремления лохи нередко потребляют то, что в действительности себе позволить не могут. Это требует от них прямо-таки героического напряжения. Например, автомобиль берётся в кредит, выплаты по которому таковы, что лох вынужден строго экономить даже на еде. Какая-нибудь лоханка может целый год натужно откладывать с зарплаты, чтобы потом съездить во Францию по самой дешёвой турпутёвке. В само́й Франции жить в самом дрянном отеле, а на Эйфелеву башню так и не подняться – чтобы не тратить за подъём деньги, которых и так почти нет, а ведь надо же что-то оставить на шопинг. Зато потом можно всем рассказывать, что была в Париже. Высшим классом является упомянуть об этом мимоходом, как о чём-то заурядном и почти обыденном. Но подобная выдержка что у лоханок, что у лохов встречается редко. Потому практически гарантированно лоханка всё же сорвётся в подробные живописания своих впечатлений от французских красот. Уж больно ей хочется, чтоб завидовали – как тут не сорваться.

На новый мобильный телефон лох может копить два месяца или тоже взять кредит. Зато потом можно носить телефон в руке, якобы слушая с него музыку. А на самом деле – чтобы окружающие видели, что у лоха новый крутой телефончик. Потому что если у тебя есть что-то такое, что ты считаешь крутым – нужно это показывать окружающим, через то самоутверждаясь. Подобным же образом лохи ходили по улицам с переносными транзисторными приёмниками, когда те только появились. Тогда это было круто.

Следует отметить одну важную характерную деталь. У обладателей, например, телефона «Nokia Vertu» знакомые лохи регулярно просят им его одолжить на денёк-другой. Поносить. Казалось бы, зачем тебе это нужно – ведь всё равно же не твой?! А вот затем и нужно. Пусть обман, но производимое впечатление важнее. По этой же причине лох может, например, купить и носить реплику дорогих швейцарских часов.

Но от таких липовых понтов удовольствия мало. Куда приятнее накопить и купить себе настоящие швейцарские часы. Пусть и не дорогую модель, но всё равно солидную. Какую-нибудь «Омегу». Не хухры-мухры. Впрочем, на «Омегу» редкий лох разорится. Но есть и гораздо дешевле – тоже настоящие швейцарские. Например, «Тиссо» или «Сертина». Хорошие часы. Отчего не купить?! Ведь общепризнанно лучшие часы – швейцарские. Крутые люди предпочитают швейцарские часы. Значит, носить швейцарские часы – круто.

И в этом всё дело. Крутой купит себе швейцарские часы, чтобы прикоснуться к двухсотлетней традиции часового производства. К славной истории. Лох же купит швейцарские часы потому, что это круто. Чтобы этим создать фрагмент своего желаемого привлекательного образа.

А крутому незачем изображать из себя крутого – он сам крутой и есть. Зачем ему изображать самого себя? Это бессмысленно. Таким образом, изображать из себя крутого может только лох.

Для крутого человека дорогие вещи – дополнение и украшение к его личности. К существующему цельному образу, который с личностью крутого совпадает. Собственно, личность крутого человека и составляет его образ. Лох же из дорогих (по его меркам) вещей пытается создать своего рода ширму, за которой спрятать своё лоховство. Создать из них отдельный образ, гораздо более привлекательный, чем личность лоха сама по себе. Тут получается наоборот: личность лоха служит фоновым дополнением к этому образу – неизбежным и часто нежелательным – как элемент, который всю картину ощутимо портит. И этот нежелательный фоновый элемент лох пытается заслонить изображаемой крутостью. Проще говоря, если для крутого человека дорогие часы являются украшением его личности, то для лоха – частичной её заменой.

По описанной выше причине крутой человек не зависит от своих дорогих вещей, а лох от своих – зависит, потому что крайне зависит от ширмо-образа. Крутой может быть одет в дорогущий костюм от «Бриони», ездить на «Бентли» и носить на руке часы «Бреге». А может ездить на старенькой «Вольво» – как Ингвар Кампрад, или одеваться в потёртые джинсы и растянутый свитер – как Билл Гейтс. Это не важно. Потому что крутым людям не надо изображать какую-то крутость, а вещи для них – лишь малозначимый орнамент. Лох же из вещей выстраивает маскировочный образ и всякий раз, когда что-то этот заботливо пестуемый образ повреждает, лох испытывает болезненные ощущения. Поэтому многие лохи часто предпочитают делать что-то даже в ущерб своему удобству и возможностям – чтобы только не поломать драгоценный образ. Так, лох может ездить на работу принципиально на автомобиле, каждый день убивая в пробках по два часа в одну сторону, хотя на метро добирался бы за сорок минут. Но на метро он бы выглядел как лох, который не имеет машины. Как будто у него нет на это денег, вот он и вынужден ехать на общественном транспорте в окружении других таких же лохов. Нет уж! Уж лучше пробки потерпеть! И лох маринуется в пробках – в окружении других таких же лохов.

Подобным же образом некоторые лохи стараются подороже одеться, даже на последние деньги. Не так страшно, что после покупки обновы приходится целый месяц питаться одной вермишелью. Зато уж всем и каждому теперь сразу будет видно, что перед ними – респектабельный молодой человек, а не какой-то лох.

Особо же хитрые лохи знают способ, как избежать таких неприятных жертв во имя имиджа, более-менее сохранив при этом ощущение внутреннего психологического комфорта. Они ссылаются на тех же Ингвара Кампрада и Билла Гейтса, в чём находят себе оправдание перед строгим внутренним голосом. Дескать, настоящие крутые делают так, как им удобнее – вот и мы будем делать, как удобнее. Не то что всякие лохи, которые пыжатся из себя изобразить каких-то якобы крутых. Принципиально же ничто не меняется. Таких хитрых лохов так же беспокоит их внешний образ. Просто они не готовы идти ради него на самые крайние меры или не имеют на то достаточно моральных сил. Поэтому они выбирают менее затратный способ составить свой внешний образ крутости. А именно – состроить мину на манер Кампрада и Гейтса. Но то, что такие хитрые лохи не готовы идти в статусном потреблении до конца, вовсе не значит, что они к нему равнодушны. Вовсе нет. Когда таковое потребление не подразумевает надрыва на грани возможностей, такие лохи ему с удовольствием предаются.

Фредерик Бегбедер в своей книге «99 франков» заметил, что счастливые люди не потребляют. Лохи же пытаются обрести своё счастье именно через статусное потребление. Которое позволяет им себя почувствовать солидными людьми, а не какими-то лохами. И людям показать – людям, главное, показать! – без этого сам себя солидным человеком не почувствуешь. И лохи идут в моднявые кафешки скушать суши, делая вид, что они это страсть как любят. Усаживаются в кабаке и заказывают марочное пиво. Или дорогой коньяк. Последний неприятно горчит, но лох напустит на себя вид ценителя и знатока и похвалит: «Благородная горечь». Под коньяк принято выкурить дорогую сигару – об этом лох тоже знает и заказывает, если не принёс с собой. как крутойЗакуривает, расточая вокруг себя смрад. Если Вам доводилось зайти в давно пустующий сарай, в котором когда-то содержались козы, то Вам должен быть знаком характерный запах застарелого козьего навоза. Есть в этом запахе что-то, отчётливо роднящее его с тем чадом, который создаёт вокруг себя лох со своей сигарой. Какое-то безусловное сходство. А лох горделиво пускает дым, напустив на себя многозначительный вид. Вот, дескать, посмотрите все, какой я крутой – не какое-то говно курю. Это уж точно – не какое-то. А козье.

Самое интересное, что лох от этого действительно получает самое настоящее удовольствие. Правда, зависит оно не столько от товарных качеств потребляемого продукта, сколько от осознания собственной причастности к крутости. Это значит, что само удовольствие вполне иллюзорно и вырабатывается целиком у лоха в голове – козий навоз для этого на самом деле не нужен. Но без навоза лох не может. Должно же быть что-то, что считалось бы крутым. Совсем-то уж на голую пустоту ярлык крутости не повесишь. Поэтому требуется навоз. Но чтобы получить от него удовольствие, лоху нужно заплатить за этот навоз немалые деньги. То есть совершить акт первостатейного лоховства – чтобы производитель козьих какашек лоха поимел, проэксплуатировав его лоховство. Вот тогда лох ощутит себя крутым и получит удовольствие. Причём будет не только довольный, но ещё и гордый – тем, как он классно понтанулся перед другими лохами.

Предыдущий абзац мог Вам показаться преувеличением, но в действительности никакого преувеличения нет. Это чистый факт, подтверждённый научно. В январе 2008-ого года учёные из Калифорнийского Технологического Института и Стэнфордской Бизнес-Школы опубликовали результаты исследования, в рамках которого разным подопытным лохам давалось на пробу одно и то же вино. Только в одном случае лохам сообщали, что цена напитка – 90 долларов за бутылку, а в другом – 10 долларов. Подопытным лохам предлагалось оценить вкус по пятибалльной шкале, а ещё при помощи магнитно-резонансной томографии у них сканировалась активность участка мозга, отвечающего за получение удовольствия. В ходе эксперимента лохи не только оценили вкусовые качества дорогого образца гораздо выше, но, что гораздо важнее, удовольствие они и впрямь испытали только от употребления дорогого вина, а от дешёвого не испытали – этот результат был зафиксирован приборами. Что и показывает, что лох получает удовольствие только от того, что круто. А от того, что не круто – не получает. Даже если это тот же самый продукт. Иначе говоря, удовольствие возникает от осознания причастности к крутости, а не от действительных товарных качеств употребляемого продукта.

На практике же удовольствие от статусного потребления, испытываемое лохом, состоит не из одного, а их двух компонентов. Во-первых, это удовольствие от осознания лохом своего образа – причастности к тому, что для лоха круто. Во-вторых, это удовольствие от демонстрации помянутой причастности другим. Вернее, от осознания эффекта этой демонстрации. Ещё вернее, от осознания интерпретации данного эффекта. Если лоху показалось, будто другим показалось, что он крут, у него становится теплее на душе. А уж как ему такое показалось – это дело его личной интерпретации, которая вполне может адаптироваться, чтобы принять желаемый лохом вид, а с настоящей реальностью общего иметь мало. Например, лох может поднатужиться и купить себе iPhone, который при случае выставлять напоказ, и наслаждаться сознанием того, что случайные окружающие люди видят, какой он крутой. В действительности же окружающие люди видят всё правильно: «Какой-то лошок понтуется, чтобы мы подумали, будто он крутой». Точно так же лох может купить в кредит машину и думать, что окружающие воспринимают его как солидного парня. При этом его не смущает, что сам он про обилие машин на дорогах думает: «Понакупили быдлопомоек в кредит».

Однако лохи могут себе позволить далеко не всякое статусное потребление, а то и не могут вовсе никакого. В таком случае можно прибегнуть к его производной. Крутые люди обладают дорогими вещами. Поэтому они в них разбираются. Значит, разбираться в дорогих вещах круто! Porsche 911. Некоторые лохи знают про эту машину всё.По этой причине лохи нередко испытывают очень живой интерес к вещам, которые точно никогда не смогут себе позволить, изучают их и всё, с ними связанное. Это тоже даёт ощущение причастности к крутому и позволяет лепить атакующий образ, которым можно щеголять перед окружающими. Круто же разбираться в дорогих спортивных автомобилях или мотоциклах. И круто, когда окружающие видят, что ты в этом разбираешься. Ещё Оскар Уайльд в XIX-ом веке заметил, что лучше всего в дорогих вещах зачастую разбираются люди скромного достатка. Но известна эта истина была, конечно, и раньше. А всему причиной – обыкновенное лоховское стремление создать видимость, казаться, выглядеть.

Стремление выглядеть особенно ярко проявляется у юных лохов. Они не просто пытаются изобразить крутость, но для них вся крутизна едва ли не сводится к внешнему виду. Вот они и стараются выглядеть. Создать имидж. Отсюда все эти дрэды, татушечки, чудовищные пирсинги. Хаера, раскрашенные в немыслимые цвета. Штаны, имитирующие тотальную обгаженность. Всё это – чтобы выделяться, чтобы выглядеть круто!

Самоутверждение – один из главных мотивов лоха. Лоху очень важно считаться не хуже других, а по возможности считаться лучше. Именно считаться – это слово ключевое. Не так важно быть, сколько считаться. Казаться. Когда кажется, что и другим кажешься тоже. Важнее всего казаться самому себе.

Некоторые лохи понимают, что всё, описанное в этой главе – чистое лоховство. Потому они делают вид, что им на всё это всё равно. Было бы действительно всё равно – не пришлось бы делать вид. Иначе говоря, это всего-навсего вариант всё того же самого. Формирование выгодного образа, через который лох самоутверждается.