И доктору до сих пор не подобает крутить баранку «неотложки», хотя бы даже он и умел водить машину и имел водительское удостоверение. Потому что доктор – это аристократ, а не мужик. У него высшее образование. Причём не какое-нибудь лоховское наподобие дипломированного приказчика, которого обозвали «менеджером», никчёмного «психолога» или никому не нужного «дизайнера» или «юриста», а настоящее, взрослое высшее образование. В полном смысле этого слова. Как в добрые старые времена. Когда университетский диплом по статусу подымал простолюдина и делал его аристократом. А заодно и давал право на офицерское звание в войске. И поэтому в случае войны этого доктора призовут офицером, а вовсе не низшим чином. И посему докторов, в каретах скорой помощи, всё так же, как и при крепостном праве, возят мужики. Хотя это и обходится поликлинике в лишнюю зарплату водителя и, соответственно, увеличивает стоимость медицинских услуг. Нормы этикета непреложны и преступить их никто не решается – даже из соображений разумной экономии.

Да, кстати, по статусу доктору неприлично ездить за баранкой даже своей собственной машины, даже в свободное от службы время – ровно в той же самой мере, в какой это неприлично командиру полка. И по этой причине доктора́ до самого недавнего времени тачек и не имели. Не потому, что у них не было денег на «Жигули». Они бы без особого напряга на них накопили. Просто доктору это было как-то не к лицу.

И армейскому офицеру (то есть всё тому же аналогу аристократа) всё так же, как и раньше, неприлично самому крутить баранку. И поэтому солдат, сержант, старшина и даже прапорщик могут сидеть за рулём военного автомобиля, а вот младший лейтенант – уже не может. Ибо вроде как «дворянин».

Притом характерно то, что ГАИшный капитан и даже майор вполне могут сидеть за рулём ГАИшных «Жигулей». Поскольку менты людьми не считаются по определению. Они являются стражей (поэтому когда вы пребываете у ментов, вы находитесь под стражей). И менты не перестают быть стражей, даже если они со многими звёздами. А стража по определению является слугами, а вовсе не людьми, и звание старшего или младшего слуги статуса слуги не меняет. И поэтому когда ГАИшный офицер и даже старший ГАИшный офицер сидит за рулём ГАИшных «Жигулей», это глаза не режет. И когда ГАИшный подполковник машет своей палкой под дождём или на морозе, будучи в валенках, это тоже глаза не режет. Ибо слугам подобает. Но вот армейский офицер, даже самый младший, так себя вести уже не может. И поэтому армейский лейтенант не может сидеть за рулём армейского УАЗика. А если он сядет за руль, это сразу же начнёт резать глаза. Потому что это явное нарушение норм этикета. По сути, ничем не отличающееся от попытки офицера погонять лошадей в упряжке, будто он ездовой из нижних чинов (которые, напомню, набираются исключительно из мужичья).

То есть в этом смысле со времён Первой Мировой войны не изменилось ничего. Мужик так и остался мужиком. А аристократ так и остался аристократом. И точно так же, как и сто лет назад, аристократ вынужден вести себя так, как подобает аристократу, ни в коем случае не уподобляясь ни мужику, ни тем более негритянскому нуворишу.

И поэтому должностные лица определённого уровня не могут себе позволить гонять на «Феррари» или на «Ламборгини». Даже в свободное от службы время. Иначе их просто не поймут – точно так же, как не поняли бы, скажем, губернатора или министра сто лет назад, если бы увидели их гонящими в двуколках.

И поэтому же на приём к английской королеве (которая всё ещё ходит в шляпке, в отличие от самок лохов) нельзя приехать за рулём. Даже сегодня, в 2015-ом году, когда в этих ваших Америках почти все уже гонят на тачках сами, включая даже докторов и полковников. Английская королева, всё так же, как и раньше, не принимает мужиков. Не принимает она и снобов из числа аристократов. И поэтому прискакать верхом – можно. Прибыть в конном экипаже – можно. Чтобы тебя привезли на «Роллс-Ройсе» – можно. Приехать в кебе – можно. Даже прийти пешком – и то можно. А вот прикатить на красном «Феррари», на жёлтом «Ламборгини» или даже на строгом чёрном «Порше» – нельзя. Хотя бы они по своему классу и относились не к «тачкам мужика», а к «крутым спортивным тачкам ©».

И коронованный вор не может сидеть за рулём и по сей день – то есть точно так же, как это было во времена НЭПа. И не только потому, что ту тачку заставляют регистрировать у ментов и вешать на неё номерные знаки, в то время как раб Божий не может подчиняться фараонам и их порядкам. Вор не мог бы сидеть за рулём тачки и в том случае, если бы фараоны не заставляли вешать на неё номера и не требовали бы получать водительское удостоверение. Воры – это бояре. Они когда-то давно отказались признать самодержавие. И даже приняли активное участие в его свержении. А когда продажные красные возродили самодержавие, назвав оное импортным словом «суверенитет», воры отказались признать и суверенитет. Да ещё и бросили тому суверенитету формальный вызов, отказавшись от фамилий и начав короноваться как короли, у которых тоже нет фамилий, но зато есть сабли. Просто у воров вместо сабель – финки, а вместо корон, боярских шапок или шапок Мономаха – кепки. Они так и остались вольными боярами. В том числе и формально. А бояре на тачках не гонят. На тачках гонят мужики. А бояре ездят верхом и в каретах. Притом на месте пассажира, а не на месте кучера. А если у них нет ни кареты, ни даже коня, то они ходят пешком. Или ездят на извозчике. Или на велосипеде. Или на поезде. Или на трамвае. Да хоть бы даже и на подножке трамвая. Но ни в коем случае не за баранкой. У бояр с этим ещё строже, чем у армейских офицеров, которые из дворян.

И у коммунистов в СССР было такое предубеждение против тачек по той же самой причине, что и у воров. Ведь самодержавие свергли отнюдь не мужики. Его свергли жиды. А жиды, точно так же, как и воры, были Законниками. Жиды и воры в Законе, на самом деле, были до такой степени «социально близки», что блатная феня почти на четверть состоит из идиша, включая и само слово «блатной», то есть «охваченный Божией милостью», потому, что «блат» на идише – это «милость». Жиды, точно так же как и воры, отказывались признавать самодержавие и желали жить по Закону пророка Моисея, известному также как «Закон Божий». И именно за это жиды и были загнаны самодержцем за черту осёдлости – то есть подальше от природных обывателей и поближе к кочевым киргизам и абрекам. А посему, точно так же, как и воры, жиды считали себя боярами. У них даже тост такой знаменитый был «Лехаим, бояре!». А бояре на тачках не гонят. На тачках гонят мужики. Бояре же ездят исключительно верхом и в каретах. А мещан, купцов, и прочих обывателей, которые гонят на тачках, жиды презирали точно так же, как их презирали воры.

И это отношение перешло и на компартию, состоявшую сначала процентов на 95 из жидов. И именно по этой причине и ни по какой иной, в СССР в первые пятилетки автомобильная промышленность в этом направлении вообще не развивалась. Там производили трактора, комбайны, танки, автобусы, паровозы, трамваи, грузовики, самолёты, корабли, подводные лодки, мотоциклы, велосипеды – в общем, всё, что угодно, но только не тачки.

А первый завод, который стал клепать в массовом количестве тачки для мужиков – «Москвичи» – был попросту конфискован у немцев после победы над Германией. Те первые советские малолитражки, которые шли под названием «Москвич-400», были не чем иным, как германским «Опель-Кадетом», на германском же трофейном оборудовании и производившимся. При этом ни коммунисты, ни интеллигенты, ни бывшие аристократы, ни армейские или флотские офицеры ни эти 400-ые, ни более новые марки «Москвичей» не покупали. Их покупало только галимое мужичьё – колхозники, шофера да несознательные работяги. А все те, кто не считал себя «настоящим мужиком», были убеждены, что крутить баранку ни в коем случае нельзя, даже если очень хочется. Впрочем, им, на самом деле, и не хотелось. А потому они ездили на трамвае. Или на троллейбусе. Или на автобусе. Или на метро. Или на электричке. А если надо было поехать на дачу с вещами или в аэропорт – то брали такси. Кстати, и пробок в городах в те годы не было совершенно. Так как тех, кто искренне считал себя «настоящими мужиками», в городах было немного. Такие были, в основном, в деревне, и в города они приезжали не часто и не сразу все.

Потом, уже в 60-ых годах, список советских малолитражек пополнился «Запорожцами». Те были чисто мужицкими тачками – дешёвыми, экономными и с весьма высокой проходимостью. И полностью соответствовавшими по статусу немецкому «Фольксвагену». А «фольксваген» на немецком, кстати, означает дословно «тачка мужика»; не больше и не меньше. «Фолькс» – это мужичьё, то есть «холуи» (отсюда же и слово «фольклор» – то есть «холуйское творчество»), а «ваген» – это тачка.

Правда, в отличие от «Фольксвагена», который с истинно немецкой прямотой так и назвали «тачкой мужика», в случае с «Запорожцем» какой-то шутник решил поглумиться над самой сутью, подбирая название.

Запорожцы были казаками, а вовсе не мужиками. Они не признавали никаких самодержавий, равно как и никаких т.н. «суверенитетов». Они не признавали даже гетманщину, поскольку те гетманы то пытались подложиться под поляков, то под москалей, а запорожцы ценили волю. А посему из всех «законов» признавали только один – Закон Божий. И потому они считали себя боярами – точно так же, как и воры, которые в Законе. Причём запорожцы себя не просто «считали» боярами. Они ими и являлись. И де-юре, и де-факто. Над ними не было никого, кроме Господа Бога, и никакой присяги земным властителям они не давали. А это и есть статус боярина. А посему запорожцы ездили только верхом и изредка в каретах. При том всегда на месте пассажира, но никогда на месте кучера. И всегда при сабле и кинжале, с которыми они никогда не расставались.

А вот на тачках гнали х[о]лопцы, а вовсе на запорожцы. Так что если бы запорожцы узнали, что в их честь решили назвать тачку холопа, они, вероятно, в гробах бы перевернулись.

Но это я уже опять отвлёкся.

То есть «Запорожцы», несмотря на своё откровенно глумливое название, были предназначены для мужика, а вовсе не для боярина, и исключительно мужики их и покупали. Ни один уважающий себя «строитель коммунизма» «Запорожец» себе бы не купил. Равно, впрочем, как и «Москвич». Ибо что «Москвич», что «Запорожец» – это были тачки мужиков, а уважающие себя граждане «настоящими мужиками» себя в те годы всё ещё не чувствовали и считали, что их должны возить. Хотя бы даже и на трамвае или на метро. И поэтому мужичьё, что сидело за рулём «Запорожца», презиралось точно так же, как и мужичьё, сидевшее за рулём «Москвича».

Правда, было исключение: «Запорожцы» в специальных «инвалидных» модификациях поставлялись для собесов для последующего распределения среди инвалидов. И последним эти «Запоры», конечно же, прощались общественным мнением. Поскольку имели статус не «тачка мужика», а «инвалидная коляска» в их случае.

И первый перелом в отношении к презренным тачкам наступил только тогда, когда Л.И. Брежнев (который сам, кстати, грешил «автолюбительством», правда, занимался этим исключительно на даче, вдали от посторонних глаз, чтобы не позориться, так как прекрасно знал, до какой степени это не по понятиям) дал добро на открытие советско-итальянского совместного предприятия, известного как «ВАЗ», и класс «тачек мужика» пополнился «Жигулями», которые, к тому же, стали клепать в огромных количествах.

Вот тогда-то в СССР и появилось впервые такое понятие как «презренный частник». То есть уже не галимый мужик, который гонит на «Москвиче», а интеллигент, который гонит на «Жигулях».

Того первого «частника» какое-то время все, разумеется, презирали. Сначала его презирали как бы «по понятиям». Революция была не так уж и давно. И интеллектуальные граждане СССР всё ещё следовали этикету. Он, можно сказать, сидел у них в крови. А согласно этикету «сесть за баранку» значило «уподобиться мужику». В этом смысле образованные граждане мало чем уступали ворам в Законе. У них, кстати, и пушки были почти у всех – это ведь только недавно менты внушили лохам, что финками да наганами вооружены только «плохие воры». А чуть раньше у каждого второго интеллектуального гражданина СССР был дома ствол, в половине случаев незарегистрированный. Рабских комплексов на этот счёт в 60-ые и даже в 70-ые годы у строителей коммунизма всё ещё не было. Поскольку они начинали учиться грамоте с фразы «МЫ НЕ РАБЫ, РАБЫ НЕ МЫ» и многие даже поучаствовали в Гражданской войне. Да и финки с кинжалами и кортиками в те годы были не только у одних блатных. И мусоров граждане в те годы ненавидели едва ли меньше, чем их ненавидели воры. От блатных строители коммунизма и в самом деле отличались мало. Недаром «социально близкие». Отсюда и такое же отношение к тем, кто крутит баранку. То есть к презренному мужику.

Потом это постепенно прошло. Вместе с вымиранием того поколения, которое помнило Революцию и Гражданскую войну и считало совершенно естественным владеть незарегистрированным у мусоров стволом. И которое реально тошнило от ментовских фильмов типа «Рождённая Революцией» или «Место встречи изменить нельзя». Но даже и после ухода «революционного» поколения со сцены оставшиеся граждане Совка всё равно продолжили презирать «частника» по инерции. И хотя, на самом деле, того частника презирали вовсе не за то, что он накопил на «Жигули», а за то, что он сидит в них за рулём, с течением времени это стало выглядеть так, будто его презирают именно из зависти.

Потом, постепенно, прошло и это – с увеличением выпуска «Жигулей». Все потихоньку свыклись со всё увеличивавшимся количеством «частников». И многие из презиравших и сами стали «частниками».

Им было стыдно в момент, когда они покупали первые в своей жизни «Жигули». И ещё стыднее, когда они в самый первый раз садились в них за руль и ловили на себе презрительные взгляды тех, кто ещё не стал «частником». Но они утешали себя той знаменитой фразой – автомобиль, мол, не роскошь, а средство передвижения. И даже приводили в качестве оправдания французов, исповедующих ту самую концепцию. Но это не катило. Потому что и сами они, и окружающие прекрасно понимали, что это ложь. Поскольку купил тот частник именно «Жигули», отстояв на них в очереди пару лет, а вовсе не «Запорожец», который был в свободной продаже безо всякой очереди, потому что и в самом деле являлся «не роскошью», а всего лишь «средством передвижения». Да и стоил заметно дешевле, ибо и в самом деле не был роскошью. Но хоть то утешение и являлось откровенной ложью, они всё равно утешали сами себя. Ведь не каждый же мог честно признать, что наконец-то уподобился презренному купцу. Несмотря на свою так называемую «интеллигентность» и диплом о высшем образовании…

Бляди тоже, кстати, утешают себя на похожий манер – не за деньги, мол, а «по любви». Показалось, что он «принц на белом коне». Вот и дала тому принцу. Но чистогана, разумеется, не взимала. Только цветы и подарки. А посему не проститутка, а «честная давалка». Бляди и не подозревают о том, что проститутки, на самом деле, стоЯт гораздо выше них. Даже само слово «проститутка» на слух звучит гораздо менее обидно, чем слово «блядь». Есть и масса других различий. На бывших проститутках, к примеру, «по понятиям» жениться можно (разумеется, не расписываясь у ментов в ЗАГСе, поскольку регистрация брака у фараонов есть «не по понятиям»). В то время как на блядях жениться ни в коем случае нельзя. Ибо проститутки, в бытность свою проститутками, спали всё же с теми, кто доводился хозяином их тела, хотя бы и всего на час. К тому же, они не занимались блядством как таковым. Они всего лишь зарабатывали деньги, пусть даже очень большие, и пусть даже «нетрудовые». Бляди же, в отличие от проституток, ни о каких «хозяевах» в этом смысле и слышать не хотят. Они сами хозяйки своего тела. Собственно, поэтому они и бляди. Почему-то решившие, что они выше проституток…

То же и «частники» на «Жигулях», которые считали себя выше мужиков на «Запорожцах». На самом деле, мужика на «Запоре» теоретически возможно превратить в человека. Особенно если отнять у него тот «Запор» и вместо него всучить пулемёт. Или установить тот пулемёт прямо на «Запоре». Как на той самой тачанке. Но вот частника на «Жигулях» превратить обратно в человека уже нельзя. Тот, кто стоит внизу, всё ещё может подняться на гору, хотя это и тяжело и не каждый пойдёт. Но вот тот, кто решил спуститься с горы, обратно на гору уже не полезет. Это точно. Он уже выбрал своё направление. Вниз.

И потому, быстро забыв знаменитую фразу, которой они себя утешали при покупке первых «Жигулей», «частники» принялись подражать тем презренным купцам-обывателям, которые до Революции соревновались у кого из них «круче» тачка. Презренный «Жигуль» из «средства передвижения» почти сразу же превратился в ту самую «роскошь». Скромные французы, из принципа ездящие на старых и простеньких тачках, были сразу же забыты, хотя и служили примером на момент первоначального самоутешения. И поэтому «частник», что гнал на «копейке» и даже на «одиннадцатой», стал казаться сам себе «лохом». В связи с тем, что вышла «тройка» и стало круто гнать уже на «тройке». А потом даже и тот, кто гнал на «тройке», стал сам себе казаться «лохом». Потому что вышла «шестёрка» и стало круто гнать уже на «шестёрке». А потом стало круто гнать на «семёрке». А потом – и на «восьмёрке», и на «девятке». А затем приподнялся Железный Занавес и ветром перемен на советский рынок занесло первые «подержанные» иномарки с германских и японских помоек. А посему гнать на лоховской продукции «АвтоВАЗа» стало уже не круто. Ну а дальше вы знаете.

А потом, закономерно, и само по себе понятие «частник» исчезло из речи. Так же, как исчезли из речи слова «сноб», «холуй», «купец» и «барыга». И поэтому те граждане, кто гнал на тачках, стали как бы «автолюбителями», а вовсе не «мужиками, которые гонят на тачках».

Но при всём при том этикет никуда не делся. Просто произошло обыдление большинства населения Совка, вот и всё. Ну, грубо говоря, бывшие строители коммунизма, вознамерившиеся стать боярами, плюнули на это дело и решили стать мужиками. Но сам по себе этикет как был, так и остался. Ибо от того, что кто-то что-то решил относительно самого себя, этикет поменяться не может. Скажем, если каждый решит стать пидором и быть пидором станет нормой, то это же не значит, что данная толпа пидоров, где каждый член толпы есть пидор, перестанет быть пидорами? Нет, конечно. Просто это будет большая толпа пидоров. И то же с большой толпой блядей. И то же с большой толпой мужиков. Дал мужику? Значит пидор. Спишь не со своим господином? Значит блядь. Гонишь на тачке? Значит мужик.

Просто современному лоху всё то, что описано выше, стало не так очевидно, как оно было очевидно гражданам на два поколения старше него, которые родились ещё в начале века и застали не только экипажи и кучеров и не только одних мужиков с купцами и приказчиками, но ещё и аристократов с казаками. Но в реальности в смысле этикета не изменилось вообще ничего. Особенно учитывая, что те, кто были «старшими» в 60-70-ые годы и задавали эти самые нормы этикета, родились ещё в 19-ом веке, а за время, прошедшее с 70-ых годов и по сей день, нормы этикета не пересматривались.

Справедливости ради, надо отметить, что в последние годы, когда до верховной власти, наконец-то, добрались те самые «любые кухарки», обещанные ещё товарищем Лениным, было предпринято несколько то ли осознанных, то ли неосознанных попыток поломать сложившийся этикет, продемонстрировав простому народу, что его властители – это точно такое же быдло, как и сам народ. Например, самые главные государственные мужики (чуть было не сказал «государственные мужи») стали ходить без головных уборов, что есть в принципе не по понятиям для главы суверенного государства, поскольку он уже не холоп, а как бы «суверен» и обязан соответствовать человеческим правилам (дело в том, что над сувереном стоит Господь Бог, а посему ходить под Ним с непокрытой головой есть верх неуважения ко Всевышнему). Причём мало того, что эти верховные «суверенные» скоты стали ходить без головных уборов каждый день, у них даже хватает наглости появляться без оных и на военных парадах, которые они, к тому же, ещё и принимают сидя. Несмотря на то, что сами военнослужащие (которые есть наиболее консервативная часть стада двуногих скотов, наряду с попами) всё ещё ходят в головных уборах и даже всё ещё при поясах (то есть всё ещё не распоясались, по крайней мере, при парадной форме).

Апофеозом обыдления российского руководства (а наиболее вероятно – заказной попыткой де-факто слома этикета без его официального пересмотра) стало поведение Д. Медведева. Который, будучи президентом РФ и, разумеется, имея положенный президенту автомобильный эскорт и охрану, стал приезжать на официальные мероприятия за рулём джипа в составе такого вот эскорта… (Не верите? Вот.) То есть некто Медведев, будучи официально главой суверенного государства и верховным главнокомандующим его вооружёнными силами, позволял себе то, что не может себе позволить даже самый конченный разгильдяй из числа армейских лейтенантов. А именно – появляться на публике без головного убора и сидеть за баранкой джипа. И верно ведь говорится, что каков поп, таков и приход. И что каждый народ заслуживает своё правительство…